Как понять, что подросток принимает вещества, и что с этим делать родителям

Поговорили с психиатром-наркологом Вероникой Готлиб о том, почему подростки начинают употреблять ПАВ и, главное, что делать родителям.

Как формируется зависимость? Почему некоторые люди становятся зависимыми?

Наркозависимость складывается из биологических, психологических, социальных и духовных аспектов. Биологический аспект — это про некоторую предрасположенность к зависимостям. Например, про отягощенную наследственность, нейромедиаторные нарушения. Другими словами, если в семье были люди с химическими зависимостями, есть вероятность, что это передастся следующему поколению.

Психологический аспект связан с эмоциональными проблемами. Часто люди приходят к употреблению в попытке справиться с негативными переживаниями, депрессивными состояниями. Кто-то пытается таким образом вернуть мотивацию, интерес к жизни. Часто употребление психоактивных веществ (ПАВ) тесно связано с восприятием тела: подростки с их помощью пытаются похудеть. Обычно это приводит к расстройствам пищевого поведения.

Социальный аспект связан с окружением. Оно состоит из двух уровней: микросоциального (семья) и макросоциального (друзья, ровесники и другие знакомые). Наиболее важным здесь, конечно, является микросоциальный уровень. Он буквально формирует эмоциональное состояние человека и его отношение к употреблению.

Духовный аспект зависимости — это ценностные ориентиры. Наличие зависимости показывает, что они или не сформированы, или сформированы не совсем здоровым образом. Судя по опыту подростков, с которыми я общаюсь, чаще всего проблемы присутствуют именно в психологический, социальной и духовной сферах. И нарушения в какой-либо из этих сфер жизни ухудшают прогноз относительно зависимости — повышается вероятность того, что человек, столкнувшись с ПАВ, сформирует привычку употребления. Например, если у подростка проблемы в социальной сфере, ему не на кого опереться и некому довериться, он будет искать необходимое ощущение любви и заботы во внешних стимуляторах.

Зависимость бывает физической и психологической. Не так много веществ, которые вызывают зависимость на физическом уровне. А вот психологическая зависимость формируется довольно быстро.

Насколько сильной может быть генетическая предрасположенность к зависимости?

Сейчас проводится много исследований в области генетики, чтобы получить точный ответ на этот вопрос. Задача ученых — найти точку, в которой можно спрогнозировать зависимость от употребления, потому что предотвратить легче, чем спасти. То есть наука нацелена на то, чтобы на ранних этапах обследования человека увидеть и спрогнозировать его возможную зависимость от веществ.

Другие генетические исследования пытаются установить, существует ли в принципе генетическая предрасположенность к употреблению. Многие вещи заложены в нас генетически — характер тоже генетически детерминирован. Несмотря на то что он трансформируется в процессе жизни под влиянием социальных и психологических факторов, многие вещи можно «подсмотреть» на генетическом уровне. Уже есть исследования, которые позволяют говорить о предрасположенности к аддикциям у некоторых людей — к формам поведения, которые могут трансформироваться в зависимость.

Как понять, что употребление ПАВ стало именно зависимостью?

Наша жизнь состоит из зависимостей: от кофе, от новостей. Мы говорим про зависимость с медицинской точки зрения — это заболевание. В медицине зависимости делятся на химические и нехимические. Химическая зависимость — это зависимость от вещества, которое попадает в организм. Как и любая болезнь, как и любой диагноз, зависимость имеет свои критерии. Они прописаны в МКБ-10 (Международная классификация болезней 10-го пересмотра. — Прим. ред.).

Как родители могут понять, что у подростка появилась зависимость?

Зависимость диктует форму поведения, вытесняет прежние смыслы и цели. Подростки начинают отказываться от увлечений и хобби, меняют круг общения. Их круг общения теперь складывается из соупотребителей. У подростка происходит аддиктивное расщепление — здоровая часть человека подавляется больной частью. Чтобы «выжить», больная часть толкает человека на ложь и откровенно неэтичные поступки: воровство, скандалы, ложь, жестокость.

Конечно, родители хотят понимать, когда с их ребенком происходит «что-то не то». Тут важно заметить, что в функциональных, здоровых семьях, где есть понимание, уважение и принятие, ситуации с употреблением ПАВ случаются намного реже. Могут быть пробы веществ, да, но дальше эти истории, как правило, не заходят.

Но не надо превышать и лимит допустимого контроля: при гиперопеке вы потеряете контакт с ребенком и не сможете помочь ему, когда ситуация достигнет кризисной точки. Ребенок в семье, где нет теплого контакта, ребенок, не уверенный в безусловной любви и поддержке родителей, будет изощренно скрывать факт употребления. Вообще, избегание контакта — это сигнал к тому, что нужно присмотреться к подростку. Не нужно сажать ребенка на табуретку и спрашивать, что случилось. Вместо этого просто понаблюдайте за его поведением в целом. Как ребенок себя чувствует? Какое у него настроение в течение дня? Получает ли он достаточно любви?

В обществе часто обвиняют родителей употребляющих подростков: «Как вы могли пропустить?», «Куда смотрели?» Однако мы все неидеальны и все совершаем ошибки. Не всегда родители могут вовремя заметить тревожные сигналы в поведении: аддиктивная часть очень изобретательна. Ей, повторю, нужно выживать и оберегать употребление. И если родители любят контролировать каждый шаг ребенка, он просто научится тщательнее скрывать то, что нужно скрыть.

Родители, которые умеют отличать привычное поведение ребенка от непривычного, обычно чувствуют, что он «какой-то не такой». Уловить грань, когда с ребенком происходит что-то не то, можно только в том случае, если в семье есть коммуникация.

С чем сталкиваются родители подростков, употребляющих ПАВ?

Кроме зависимости, существует созависимость. Это состояние по ощущениям напоминает невроз, тревогу. С созависимостью сталкиваются самые близкие люди употребляющего человека. Родитель живет не своей жизнью, а в обстоятельствах, созданных употреблением ребенка. Жизнь мам и пап разрушается, пока они бегают в заботах о подростке. Они могут круглосуточно думать, как спасти употребляющего, что они могут предпринять в этой ситуации. В это время родители прекращают общаться с собственными друзьями, не могут думать о работе, не обращают внимания на других своих детей.

Созависимость у родителей часто возникает из гиперопеки. Когда мамы и папы стараются во всем наставлять, контролировать ребенка и не дают ему необходимую свободу, это препятствует сепарации и взрослению. Для подросткового возраста это необходимый момент. Родитель, который во всем контролирует ребенка, чаще всего заблуждается: на самом деле он недоконтролирует ребенка. Дети гиперопекающих родителей вырастают невероятно изобретательными и лучше других умеют скрывать информацию о своей жизни, боясь, что у них совсем не останется личного пространства.

Что делать родителям, узнавшим, что ребенок употребляет ПАВ?

Типичный сценарий: родитель случайно видит переписки ребенка, который, как оказывается, довольно долго находился в ситуации употребления. Или находит предметы, доказывающие этот факт. Естественно, первой и естественной реакцией на это событие будет паника. У кого-то она перерастет в злость, у кого-то — в отчаяние. Необходимо прийти в себя, чтобы трезво определить, как действовать дальше.

Узнать, что твой ребенок употребляет, страшно. Многие мамы и папы могут уйти в отрицание на какое-то время и думать, что эта история могла произойти с кем угодно, но не с их ребенком. Это нормальная и понятная реакция, однако, если вы видите перед собой факт употребления, не стоит убеждать себя в том, что это просто совпадение. В любом случае лучше обсудить увиденное с ребенком. Конечно, он будет все отрицать: «Это не мое, это друга».

В этой ситуации есть две крайности. Кто-то, обнаружив, что ребенок употребляет, насильно везет сына или дочь в реабилитационный центр. Иногда это работает, а иногда нет. Другая крайность — родители, которые ничего не делают, пока ребенок сам не осознает проблему. Такие истории тоже не всегда хорошо заканчиваются, потому что в некоторых случаях ребенок может просто не успеть осознать, как далеко зашел.

Нас не учат взаимодействовать с зависимыми и оказывать им поддержку. Кто-то задабривает подростка, покупает ему подарки. Кто-то манипулирует и просит бросить «ради меня». Кто-то использует жесткие меры, чтобы вселить страх, и запирает ребенка в комнате, ограничивает использование телефона. Но невозможно построить изменения в поведении у ребенка на страхе. Страх, может, и продержится какое-то время, но это все равно эмоция, которая через какое-то время пройдет. Выздоровление «ради кого-то» — это тоже временное явление. Спустя какое-то время человек задумается: «А почему я вообще должен это делать?»

Что делать, если подросток перестал употреблять, но сорвался?

Срывы — это часть болезни. Зависимость — это хроническая болезнь, и главная задача здесь — достичь ремиссии. Трезвостью может считаться период, когда человек не менее шести месяцев не употреблял вещества. Конечно, срывы — это нехорошо, это откат назад. Однако это не конец света, и родителю важно это понимать.

Если подросток уже работает, занимается выздоровлением и, самое главное, понимает, зачем он это делает, то процесс идет. Задача специалистов, которые работают с подростком, состоит в том, чтобы распознать у него воскресшую тягу к веществам или актуализацию влечения. Это могут спровоцировать абсолютно разные вещи, совершенно эфемерные: музыка, места, воспоминания.

Но подросток, занимающийся выздоровлением, постепенно набирает инструменты, которые помогают ему в таких ситуациях не довести себя до срыва. Сорваться — это значит снова вступить на эскалатор, который везет тебя вниз, к зависимости.